* * *

Можно не любить Историю Человечества.

По крайней мере, не доверять её баснословной легенде.

Д что там, хочется порой проклинать! До такой степени История истыкана копьями опровержений, изъедена молью слухов, опоганена «социальным заказом» новых властных структур, лишена человеческой физиономии, морали и здравого смысла… м-да, если История развивается по спирали, то это – спираль Бруно. Проволоку колючую иногда заплетают, не слышали?

Хитрой такой спиралью.

.

Можно не любить и историков, верноподданных Великой Легенды.

Вектор исторических построений зачастую упирается своим концом в бесконечность, и тогда древние укры снова роют для потомков Чёрное море… Но я люблю исторического писателя по имени Вальтер Скотт, эсквайра, родом из шерифского округа Эбботсфорд графства Селкирк.

Шотландца из шотландцев, сделавшего меня самодеятельным прозаиком.

И мой любимый роман, разумеется, «Квентин Дорвард» (1823).

Юноша, давший имя роману, стал, если верить критике, одним из проблесков зари нового человечества. Ни много, ни мало.

А почему?

.

Мы, человечество, мало изменились с эпохи Средневековья.

Изменились, главным образом, к худшему.

Не ждите сегодня нового Ренессанса.

Романтизм закончился в развалинах третьего рейха, он развеян пеплом сожжённого нацистами Гейне. Метнёмся в другое время: многие ли знают сейчас о Серебряном веке русской поэзии? Но «Квентина Дорварда», этот праздничный гимн средневековому романтизму, читали практически все.

Что же они там вычитали?

.

«Да сжалится над вами небо – у вас нет родины, и – да просветит и простит вас всевышний! – вы не веруете в бога! Так что же у вас есть, если нет ни правительства, ни семьи, ни религии?

– У меня есть свобода, – ответил цыган. – Я ни перед кем не гну спину и никого не признаю».

.

Любовь стрелка королевской гвардии к графине Изабелле, этот примитивный зов плоти, окрашенный лёгкой насмешкой над наследием трубадуров, проходит лишь ярким фоном романа.

Приключения, вот истинный сюжет этой замечательной книги!

.

Искренность мысли, вера в добро, порыв к справедливости – не добродетели героя, которые так милы прошлым и нынешним критикам, а та незыблемая почва, на которой наша историческая физиономия претерпевает сегодня лишь частичные изменения.

В частности, поставленные в один исторический ряд с королевским стрелком, мы переживаем массовую потерю тяги к знаниям, любви к творчеству, лень и похоть, сменившие на своём посту рыцарство и влюблённость.

Вот и судите, на пользу ли человечеству пошли технические успехи?

Они развязали анархию, веру в тотем финансов, как единственно признаваемый путь наверх… и мало кто – там, наверху! – признаётся во всеуслышание, что вокруг пустота, мрак и холод.

.

Свобода, взятая, как вседозволенность, вот главный герой романа.

В приведённой цитате вы можете видеть всё, что хотите – я же усматриваю ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ будущим поколениям.

То самое будущее, предсказанное российскими почитателями Вальтера Скотта, как «дикое поле, на котором нет ничего, кроме дикого человека».

Не зря ещё на заре христианства религия пыталась остеречь свою паству от революций: всякая власть от Бога! Хотя бывают управители – ну, истинное «жало в плоть», по выражению апостола Павла.

.

Что побеждает в романе? Любовь?

Ну, о ней ещё почти ничего не сказано!

Реальные победители – закон и порядок.

Как ни зови своего тирана – вождь племени, король или президент демократического государства – власть его есть лишь часть непрерывного хода Истории. Вопрос только в том, куда он сегодня движется, данный её виток…